Мобильная версия
родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего.
В 1975 году закончил
Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков.
Живёт в Москве. Работает в системе образования.
Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
С ладоней чёрных пьёт ветла глотками синеву пруда
Неделя первого тепла,
и воздух будоражит кровь,
а свежий ветер растрепал
седые пряди облаков.
Узнали в непогоду мы,
что сблизит нас двоих навек,
прощальный жест лихой зимы -
большое половодье рек.
В миру, где разные цвета,
душа не чувствует года,
с ладоней чёрных пьёт ветла
глотками синеву пруда.
Оставишь красный след губы,
и до утра я не усну...
а лужицы морщинят лбы -
попробуй разгадать весну.
И у окна надела верба наряд расшитый серебром
Последний снег склевала морось,
пожухлый лист поднял крыло,
а чайка, надрывая голос,
зовёт весеннее тепло.
Молчит душа - откуда вера,
что всё закончится добром,
и у окна надела верба
наряд расшитый серебром.
Вздохнёшь - апреля заморочки
не понимаешь, хоть убей,
а облака стирают точки,
что ставит стайка голубей.
Но укорять весну не вправе
ни ты, ни я за грустный миг...
и мать-и-мачеха в канаве
хранит в ненастье солнца блик.
А снег в кустах - бумагой смятой
Под крик гусей стряхнули ивы
дремоту в синеву пруда,
сугробы умерли - мы живы,
а прядь седая - не беда.
Дорога - зеркалом разбитым,
в осколках - ноги, пол-лица,
судьба испытывает бытом
и наши чувства, и сердца.
Поверишь - многое изменим,
печали на ветру развей,
где облачко, воздушным змеем,
сорвалось с ниточек ветвей.
Навек останется, что свято -
слова любви, тепло руки...
а снег в кустах - бумагой смятой -
ушедших зим черновики.
Берёза у зеркальной лужи примерит новые серёжки
Не в первый раз - невзгоды сдюжим,
весенних трав увидим стёжки,
берёза у зеркальной лужи
примерит новые серёжки.
А снегу жить всего неделю,
об этом знает кустик жалкий,
и траур по зиме надели
ещё вчера грачи и галки.
Вздохнёшь, а месяц улыбнётся -
тебе решать, что в жизни вечно,
для уточки монетку солнца
достанет селезень из речки.
Дожди свои разучат гаммы,
мы журавлей уставших встретим...
истлевший до трухи пергамент
осенних листьев кружит ветер.
Над чёрным клёном во дворе сияет солнца ореол
Следил за сменами времён
большой сугроб и весь поник,
в зеркальной луже видит клён,
как к небу тянется двойник.
Погожим утром липкий снег
сосна стряхнула с рукава,
и долгий сон замёрзших рек
встревожит птичий караван.
Так было испокон веков -
природа после зим грустна,
из белой пены облаков
выходит новая весна.
И пусть седой, и постарел,
твоё "люблю", как наш пароль...
над чёрным клёном во дворе
сияет солнца ореол.
И верба снег стряхнёт с плеча
Всплакнул сугроб - своё отжил,
не сходит чернота с боков,
и синеву соткут дожди
из серой шерсти облаков.
И верба снег стряхнёт с плеча,
и серебром украсит кисть,
и блеском золота грача
обманет прошлогодний лист.
С утра читают воробьи
теней затейливую вязь,
и оба знаем - без любви
два сердца потеряют связь.
Снега разгонит по лесам
капели барабанный стук...
и ты шепнёшь - придумал сам
обыденный привычный круг.
Худой фонарь у тёмных окон пускает жёлтую слезу
Унылый день не станет датой,
забудь и зря не морщи лоб,
на простыне, ветрами смятой,
уснул калачиком сугроб.
Раздвинешь шторы - тени в коме,
на сером - белые штрихи,
ночных воспоминаний промельк
тревожит старые грехи.
Былое тронешь ненароком,
не вороши, что там - внизу,
худой фонарь у тёмных окон
пускает жёлтую слезу.
И сколько от себя ни бегай,
найдётся повод для тоски...
с берёзой, облаком и снегом
роднятся белизной виски.
И неба серые лоскутья на чёрных ветках сушит ветер
Опять сезонов перепутье,
не отличишь от утра вечер,
и неба серые лоскутья
на чёрных ветках сушит ветер.
А там, где были снега пятна,
мерцают лужи из металла,
твоё молчание понятно -
от этой серости устала.
Одно уже не повторится,
другое - памяти отдали,
и петли времени на спицы
ложатся ровными рядами.
Добавлю в комплименты лести -
душа вспорхнёт и вёсны вспомнит...
оконным переплётом крестит
фонарь тебя и сумрак комнат.
Валерий Мазманян
